![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
* * *
Когда мать Цветаевой рассказала маленьким сестрам о своей несчастной любви, то Марина воскликнула:
- Но зато можно сколько хочешь писать стихи в тетрадку.
Любопытно, что эту реплику запомнила почти дословно.
Я Цветаеву не очень жалую вообще-то. Про Алю и Мура существует целое литертуроведение,про вторую,среднюю дочь Ирину литературоведение не любит распространяться.
Не осуждаю, но это был бы не мой выбор.
* * *
В молодости на работе я нагрубила зашедшему по делу одышливому, грузному дагестанцу. Он не ответил ничем, повернулся и ушел. Когда возвратился, принес соку и дал мне 10 рублей. Я записала номер его писательского удостоверения - Расул Гамзатов. Вчера, валяясь в спастическом приступе, его перечитывала и думала о соотнесении поэзии,гения-и-злодейства и великодушия в жесте.
И о Цветаевой тоже думала.
Поскольку хамством своим я так и НЕ вошла ни в историю, ни в литературу, то размышления эти особого значения не имеют.
Когда мать Цветаевой рассказала маленьким сестрам о своей несчастной любви, то Марина воскликнула:
- Но зато можно сколько хочешь писать стихи в тетрадку.
Любопытно, что эту реплику запомнила почти дословно.
Я Цветаеву не очень жалую вообще-то. Про Алю и Мура существует целое литертуроведение,про вторую,среднюю дочь Ирину литературоведение не любит распространяться.
Не осуждаю, но это был бы не мой выбор.
* * *
В молодости на работе я нагрубила зашедшему по делу одышливому, грузному дагестанцу. Он не ответил ничем, повернулся и ушел. Когда возвратился, принес соку и дал мне 10 рублей. Я записала номер его писательского удостоверения - Расул Гамзатов. Вчера, валяясь в спастическом приступе, его перечитывала и думала о соотнесении поэзии,гения-и-злодейства и великодушия в жесте.
И о Цветаевой тоже думала.
Поскольку хамством своим я так и НЕ вошла ни в историю, ни в литературу, то размышления эти особого значения не имеют.