![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Почему-то думала, что его не читала. Читала.
Не знаю, с чего начать.
Удивительно, как зависимые подбираются аккуратно себе в цепочки отношений, очень наполненных богатым миром переживаний относительно своей вовлекаемости и зависмости.
Алексей Иваныч, генерал, мадемуазель Бланш - общее впечталение, что люди друг друга нашли и им нафиг кто другой сдался.
Вовлечься, конечно, классненько, но и остановиться, опрокинувшись, тоже. Мне многое интересно про бабуленьку, но ничего Федор Михайлович не сообщил, но я еще посмотрю.
Интересно, как вовлеченные и зависмые оценивают, так сказать, мир извне своего неповторимого.
Мир им адски задолжал. И их обслуживать нужно вне очереди, потому что морить их в общей очереди это низость и неуважение к высокому, к которому они причастны, так сказать, биологически.
Их чувства это тоже нечто выдающееся. Уже за это ценить следует просто: например, можно из-за "любви" надерзить незнакомым, подставиться в виде пешки в игре, или из-за страсти преступить свою "гордость", когда денежек нет на возвышенную, конечно же, страсть к игре.
Они в белом пальто, безусловно.
Потому что обыватель - червь. Который может испортить из-за денежек и комфорта жизнь своим детям.
И по-другому не бывает.
Чтоб и порядочный, и без страстей, и не отравивший жизнь окружающим,
не бывает так.
При этом данные сверхлюди вообще ни фига не ценят чужого труда, ну хоть в деньгах овеществленного.
Выиграл, спустил, да еще одобрил мотовство, потом полы мыть за две копейки, поставил заработанную копейку, потом опять петля зависмости - романтика.
Более облагороженные чувства - пошлость и "кругом один обман"(С). Подлинен только порыв, в котором влюбленный лезет на ежа голой женей. Вот правда как с таким долгосрочные отношения строить и что будет с объектом страсти через астрономически обозримое время вопросы и вопросы.
Клянусь, когда дяденька обещает по зову тетеньки кинуться с мосточка, така любовь слова доброго не стоит. Потому что он может и саму тетеньку скинуть. При случае и устав от чувств-с.
Бабуленьку вовлекло, факт. Но она и сама ненормальность ситуации сознавала и сумела поздно, но отрезать.
Полина Александровна просто себя удержала от вовлечения в созависмость; на языке, доступном, так сказать широким слоям читателей - "наступила на свою любовь к Алексею, чтобы быть спасенной Астлеем".
Любопытно, что дети генерала, Миша и Надя, ни папулей, ни учителем даже не берутся в расчет и не поминаются как эмоциональная живая привязанность.
По сути они волнуют только Полину, бабуленьку и Астлея.
Ну а как бы они не волновали? Что было бы с ними?
Нехороший ответ на прескверный вопрос.
Астлей, конечно, тоже интересен и поподробнее бы о нем. Так четко осознавать, где сам Алексей, а где рулетка. Непрост сахаровар, совсем непрост. Еще интереснее, как такой получился.
Как и Де-Грие. Думаю, он деловой и вот эта мешанина ... Ей-богу дешевле отдать все концы, чем потому быть замешану в историю, где непонятно кто на ком стоял но с уголовным оттенком.
Конец без оптимизма, конечно же. Опять монолог с рулеткой, причем он даже зрительно длиннее, чем попытки натуры пискнуть о перспективах освобождения от пламенной страсти.
Не знаю, с чего начать.
Удивительно, как зависимые подбираются аккуратно себе в цепочки отношений, очень наполненных богатым миром переживаний относительно своей вовлекаемости и зависмости.
Алексей Иваныч, генерал, мадемуазель Бланш - общее впечталение, что люди друг друга нашли и им нафиг кто другой сдался.
Вовлечься, конечно, классненько, но и остановиться, опрокинувшись, тоже. Мне многое интересно про бабуленьку, но ничего Федор Михайлович не сообщил, но я еще посмотрю.
Интересно, как вовлеченные и зависмые оценивают, так сказать, мир извне своего неповторимого.
Мир им адски задолжал. И их обслуживать нужно вне очереди, потому что морить их в общей очереди это низость и неуважение к высокому, к которому они причастны, так сказать, биологически.
Их чувства это тоже нечто выдающееся. Уже за это ценить следует просто: например, можно из-за "любви" надерзить незнакомым, подставиться в виде пешки в игре, или из-за страсти преступить свою "гордость", когда денежек нет на возвышенную, конечно же, страсть к игре.
Они в белом пальто, безусловно.
Потому что обыватель - червь. Который может испортить из-за денежек и комфорта жизнь своим детям.
И по-другому не бывает.
Чтоб и порядочный, и без страстей, и не отравивший жизнь окружающим,
не бывает так.
При этом данные сверхлюди вообще ни фига не ценят чужого труда, ну хоть в деньгах овеществленного.
Выиграл, спустил, да еще одобрил мотовство, потом полы мыть за две копейки, поставил заработанную копейку, потом опять петля зависмости - романтика.
Более облагороженные чувства - пошлость и "кругом один обман"(С). Подлинен только порыв, в котором влюбленный лезет на ежа голой женей. Вот правда как с таким долгосрочные отношения строить и что будет с объектом страсти через астрономически обозримое время вопросы и вопросы.
Клянусь, когда дяденька обещает по зову тетеньки кинуться с мосточка, така любовь слова доброго не стоит. Потому что он может и саму тетеньку скинуть. При случае и устав от чувств-с.
Бабуленьку вовлекло, факт. Но она и сама ненормальность ситуации сознавала и сумела поздно, но отрезать.
Полина Александровна просто себя удержала от вовлечения в созависмость; на языке, доступном, так сказать широким слоям читателей - "наступила на свою любовь к Алексею, чтобы быть спасенной Астлеем".
Любопытно, что дети генерала, Миша и Надя, ни папулей, ни учителем даже не берутся в расчет и не поминаются как эмоциональная живая привязанность.
По сути они волнуют только Полину, бабуленьку и Астлея.
Ну а как бы они не волновали? Что было бы с ними?
Нехороший ответ на прескверный вопрос.
Астлей, конечно, тоже интересен и поподробнее бы о нем. Так четко осознавать, где сам Алексей, а где рулетка. Непрост сахаровар, совсем непрост. Еще интереснее, как такой получился.
Как и Де-Грие. Думаю, он деловой и вот эта мешанина ... Ей-богу дешевле отдать все концы, чем потому быть замешану в историю, где непонятно кто на ком стоял но с уголовным оттенком.
Конец без оптимизма, конечно же. Опять монолог с рулеткой, причем он даже зрительно длиннее, чем попытки натуры пискнуть о перспективах освобождения от пламенной страсти.