lemur1

героев "Евгения Онегина"

Особенные мучения были с названием этой статьи. Вопросом литературной формы, и «литературности» романа в стихах много и усиленно занимался Ю.М.Лотман, классик и фундаментальный теоретик структурализма, связывавшего литературное произведение с историческим контекстом эпохи и местом его в литературном процессе современной ему эпохи.
Наша задача немножко другая, хотя не проследовать стопами Лотмана невозможно.
Жанр определяет адресата, обращение к знакомым источникам фактически определяет широту круга читателей, их образовательный уровень, а то и общее в их почве и судьбе.
В тональности обращения к читателям можно прочесть художественную сверхзадачу произведения – обличение ли нравов, печальный ли и несвязный рассказ о «такой, блин, вечной музыке», едкой и легкой в касание насмешке горькою обманутого сына над промотавшимся отцом».
Вообще для чего нам необходим круг чтения автора, читателя и лирических героев «Онегина»?
Считываемость культурных кодов позволяет понять, насколько изменился «век и современный человек». Любопытно выявить хотя бы и в количественном отношении круг источников, которые было необходимо знать для успешного коммуницирования в обществе, какие источники предполагались нормативно не обязательными для изучения, но тем не менее без их знания оставалась некая пустота в общении, а что ушло в область предания как совсем архаическое. Безусловно, современный образованный русский соотносится с читателем «Евгения Онегина» как итальянец настоящей эпохи с римлянином древней эпохи, но все же есть неуловимое нечто, что делает их культурной общностью. Это – попытка определиться с тем сухим остатком, который влияет, пусть и опосредованно, и на моих современников.
Библиотеке Пушкина, кругу его чтения, цитируемым произведениям были посвящены самые серьезные исследования , причем с разных позиций – литературоведческой, представлении архивной, библиографической, исторической. Так проанализировать и сделать глубокие выводы я и не смогу и наверное, мне не стоит тягаться с гигантами мысли и труда, такими как Благой, Цявловские, составители Пушкинского словаря и энциклопедии. Но в нашем случае любопытно немного другое – «Онегин» создавался 10 лет, главы его появлялись с большей или меньшей периодичностью, по мере того как поэту становилась яснее «даль романа». И поэтому, разумеется, произведения, скажем так, оставившие глубокое впечатление не могли тем или иным образом не отразиться на форме и содержании романа. Просто по-человечески любопытно, что ушло в небытие, а что осталось, и вообще что осталось хоть как-то благодаря самому «Онегину».
Опять же обращение к кругу чтения героев произведения много скажет, во-первых, о них самих, во-вторых, позволить в немалой степени понять важную вещь – почему эти герои волновали современников и почему в 21 веке читатели продолжают к ним оставаться неравнодушными. Причем если в прошлом их круг чтения определял принадлежность к определенному слою общества, то теперь, значимая для них литература и литературность «осела» и оказывает свое влияние опосредованно, вивде влияний на чувства, настроение, внутренние нравственные установки.
Мы можем идти двумя путями. Одна дорога прямая и ясная, почти шоссейная.. Это анализ устоявшегося, канонического текста. Другая - аллея английского парка, возможно, подзапущенная, возможно, заставляющая плутать и повторяться, выводящая на тупиковые и ложные пути, демонстрирующая ограниченность авторши, и, возможно, изобилующая открытиями Америки через форточку. Это обращение к черновикам, наброскам и редакциям. Путь более долгий, нудный и сдобренный соображениями о «своем Пушкине» у ЛЕмура - наверняка неудобоваримом, как была невозможна Россия в представлении одного из антигероев набоковского «Дара», отчима героини, выдающегося самодовольного пошляка.
Итак, мы выбираем – анализ устоявшегося канонического текста или текста+ проекты и варианты Причем второй путь удлиняет в значительной степени время, которое тратится на анализ.